* * *
Орбиты для любых планет,
Для звёзд любых свои орбиты,
Галактики не позабыты
И орбитален лёт комет.
Орбитам миллиарды лет,
Они Всевышним нашим свиты…
Свободы нету на земле,
У правды нет своей орбиты.
* * *
За все века любовь земная
Не изменилась ни на миг.
Она всё так же полыхает,
Она своим вином пьянит.
Она приходит и уходит,
И уходя кровавит след –
Прямою линией иль хордой.
Но возникает новый цвет.
А вскоре снова тучи, тучи
И воздух молнией прожжён…
Да, на своей любви не учатся,
Не учатся и на чужой.
ВАСЬКА И ГРЕЙ
Ваське она доверяла
Твёрдо, открыто, сполна,
Вместе с ним бомжевала,
Вольную жизнь вела.
Ваське немного за тридцать,
Пройдена часть пути,
Время бы остепениться,
Дело какое найти.
Выбрать себе разведёнку –
Рожей черней пусть шпал;
Ел бы сгущёнку, тушёнку,
И на постели бы спал.
Нет – по дворам ползает-
Думушки никакой,
Использованное использует,
Вшивый, грязный, чумной.
Псина всегда рядом -
Сучка – а кличка Грей;
К помоечному обряду
Привыкла и нравится ей.
Лет восемь Васька без мамки,
С мамкой было житьё.
Ахнул, как из берданки
Как-то инсульт на неё.
С мамкой не робил Васька –
Не приучила она.
Вечна ли мамкина ласка?..
В шестнадцать – бутылка вина.
В двадцать вовсю дебоширил,
Крепким стал пугачом;
Даже однажды шилом
Мамке прошил плечо -
Денег ему не давала,
Злость закипела его,
Денег просил малость,
На две бутылки всего.
Мамка – техничкой в ЖЭКе,
Тряпкой елозить маг,
Так что ей денежки эти,
Ох, доставались как!
Деньги – всегда их мало,
Слабый - пашет за грош.
Тратила не как попало –
Комната, хавка, хорош.
Отсюда и колотушки
От сыновей для мамаш…
Васька – не Блок, не Пушкин,
Васька – простой алкаш.
Васька квартиру пропил,
Пропил свою, прогудел.
Стал абсолютным профи
В смысле бомжёвых дел;
Есть и своя команда,
Бабы в ней тоже есть;
Жить-то живому надо,
Пить что-то надо, есть.
Васька бугром считался,
Честным считался бугром:
Вместе с другими шатался –
«Лыжа» и нос багром.
Васька всегда с Греем
Этак не первый год.
Грей Ваську тело греет,
Если ночлег тот найдёт.
Как-то, собаки не стало,
Нету её нигде.
Этого не бывало
Чтобы сбежал Грей.
С Васькой была рядом,
Встал он, а Грея нет.
«Значит, сожрали гады –
Невосполнимый вред».
Васька занялся сыском,
Васька зверюга уже, -
Бешено всюду рыскал,
На уши ставя бомжей.
Вот, наконец, прояснилось –
Есть стукачи везде:
Петька по кличке Силос
Грея сманил и раздел;
Шкуру подлец снял с Грея,
Как чешую с леща, -
Пил, ел мясо балдея,
Мясом друзей угощал.
Васька бил Петьку долго,
Череп ни сплющил чуть.
Бил он из чувства долга,
Так же из прочих чувств…
Ваську нашли за свалкой
Те же бомжи; яко бы,
То ли зашиблен палкой,
То ли куском трубы.
Может быть – месть, а может, -
Кара за бедную мать.
Как бы там… Только не гоже
Жить так и умирать.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Стыд- - Eduard Schäfer Я не упоминал в страничке знакомства со мной, что моя христианская
жизнь была похожа на скалистые горы, где всё и прекрасные вершины и
смертоносные расселины.
Так получилось, что момент своего " обжигания " я не осознал, считая,
что это Бог меня оставил...
В общем, я оказался,как бы не было мне больно это писать, в тюрьме.
Мне дали 6-месяцев, из которых я отсидел, по милости Божией только
3 месяца. В момент моего заключения я всё осознал, понял все свои
ошибки, а самое главное я ещё крепче полюбил Бога.
У меня было много знакомств с заключёнными, я честно им рассказывал
о себе и моих отношениях с Богом,после этих бесед многие стали тянуться к Богу, к поиску истины...
Однажды, будучи уже долгое время на свободе, я поехал с братьями
отвозить одного гостя в другой город, в тот в котором я сидел, не
заметно для себя ,я оказался в районе , который прославился своей
преступностью. Мы вышли из машины, чтобы проводить брата до дома,
на какое-то время мы остановились и краем глаза на углу улицы, который
оказался "точкой" я увидел, парня с которым был в одной тюрьме,
он был "дилер". Он стоял, вид его был измучен, он смотрел в мою сторону, ища моего взгляда, видно, что он хотел со мной поговорить,
но я молча отвернулся, потом мы сели с братьями в машину...
Приехав домой я открыл Слово Божие, мне открылись вышестоящие места песания, я упал на колени долго рыдал и каялся.
Я был много раз в том городе, в том районе, но того человека я больше
не видел, и если бы Господь дал мне вновь с ним встречу, подойдя к нему, в первую очередь я бы сказал:" Прости меня, Гена..."
